Психолог в Праге

В.В. Пасниченко

В статье анализируются особенности отображения мифологического и политического на разных уровнях сознания (бессознательном, обыденном сознании и рациональном знании). Механизмы взаимодействия мифологического и политического сознания описываются как сосуществование различных парадигм, линейного и нелинейного мышлений в рамках модели «правильных» и «неправильных» миров (Улыбина Е.В., 2001).

Доказывается, что уровень обыденного сознания является точкой сборки (бифуркации) и позволяет вместить в себя многозначность, которая остается неуравновешенной. Именно здесь образы «правильного» и «неправильного» миров складываются в единую картину мира.

Ключевые слова: синергетика, точка сборки, бифуркация, сознание, миф, архетип, «правильный» и «неправильный» миры, методы психосемантики.

In article are analyzed features of display of mythological and political consciousness at different levels (unconscious, ordinary consciousness and rational knowledge). Mechanisms of interoperability of mythological and political consciousness are described as coexistence of various paradigms, linear and nonlinear мышлений within the limits of model of the "proper" and "wrong" worlds (Ulybina E.V., 2001).

It is proved, that the level of ordinary consciousness is a point of assembly (bifurcations) and allows to contain in itself a polysemy which remains unbalanced. It is here that images of the "correct" and "wrong" worlds are formed in a single picture of the world.

Keywords: synergy, assembly point, bifurcation, consciousness, myth, archetype, "right" and "wrong" worlds, methods psychosemantics.

У статті аналізуються особливості відображення міфологічного і політичного на різних рівнях свідомості (несвідомому, повсякденної свідомості й раціонального знання). Механізми взаємодії міфологічної й політичної свідомості описуються як співіснування різних парадигм, лінійного й нелінійного мислень у рамках моделі «правильних» і «неправильних» світів (Улибіна О.В., 2001).

Доводиться, що рівень повсякденної свідомості є точкою зборки (біфуркації) і дозволяє вмістити у себе багатозначність, що залишається неврівноваженою. Саме тут образи «правильного» і «неправильного» світів складаються у єдину картину світу.

Ключові слова: синергетика, точка зборки, біфуркація, свідомість, міф, архетип, «правильний» і «неправильний» світи, методи психосемантики.

Постановка проблемы

Политическая жизнь общества характеризуется нестабильностью и неустойчивостью, когда задуманное и спланированное развивается совершенно иначе, подчиняясь каким-то своим самоорганизующим началам. Борьба политических партий будто бы специально демонстрирует торжество синергетического мира, в котором случайность есть не нечто побочное, второстепенное, а наоборот, устойчивое, характерное свойство, условие существования и развития общественной системы [5, с 55-69].

О. Митина, отмечая подчинение процессов самоорганизации общественного сознания общим закономерностям становления (когерентность, связность событий возникновения тех или иных общественных стереотипов), приходит к выводу о правомерности использования теории аттракторов и катастроф для описания функционирования общественного сознания. Что и подтверждает на примере использования синергетических моделей для изучения социальных процессов динамики политического менталитета Российского общества с 1991 года по 1993 год [16]. В своем исследовании она в качестве единиц анализа рассматривала политические установки людей. Носителями этих установок выступают политические партии, являясь коллективными субъектами-носителями неких идеологем, политических ценностей.

Развитие данных взглядов нашло свое отражение в психосинергетике, которая представляет "мир человека" как сложнейшую, находящуюся в состоянии непрерывного становления, динамическую, субъективную и, одновременно, объективную реальность, которая и составляет предмет психологической науки.

В. Крылов усматривает в синергетике значительный потенциал и предлагает психосинергетику, как новую парадигму психологической науки [11]. В. Клочко психосиненергетику относит к постнееклассической науке, которая „начинается из сомнения, что все сущее представлено только двумя мирами – объективной (одной на все) и субъективной (отраженная объективность) реальностями”. По его мнению, синергетика требует дальнейшего развития за счет использования исходных идей к самым сложным системам. [10].

Вне рамок психосинергетических исследований остаются мифы и архетипы, сознательное и бессознательное. При том, что «одной из основ духовной экзистенции всех народов В. Куевда называет контраверсийность между сознанием и бессознательным, рациональным и иррациональным, прошлым и современным, этническим и общечеловеческим [12].

Анализируя архетипы и стереотипы, мы можем выйти на ментальность и социетальные характеристики, которые «коррелируют с понятие «ментальность» через архетипы и культурные стереотипы сознания». Последние служат одним из инструментов построения социальной реальности [2, с 12].

Модель социетальной психики |(Е.Донченко) на наш взгляд является функциональной, в то время, как Е.Артемьевой было показано, что исследование составляющих представления мира требует перехода к моделям особенного типа – «содержательным» [1, с. 72].

Актуальность данного исследования обусловлена предложенным анализом отображения политического и мифологического сознания на синергетическую модель взаимодействия «правильных» и «неправильных» миров, связью с существующими психосемантическими методами исследования.

Анализ последних исследований и публикаций показывает, что психосемантические исследования в основном 1) ориентированы на выявление конкретных стереотипов в сознании человека, которые можно определенным образом интерпретировать (Гуленко В.В. Забелина Л.А., Лютова С.Н.); 2) позволяют графически представить взаимосвязи составляющих сознание (Петренко В.Ф., Улыбина Е.В., Франселла Ф., Баннистер Д.); 3) исследуют отдельные аспекты архетипов (Качалова Ю., Лютова С.Н., Пирсон К., Серов Н.В.).

Цель данной работы – отобразить механизмы функционирования политического и мифологического сознания в рамках синергетической модели взаимодействия «правильных» и «неправильных» миров, показать возможности психосемантических методов исследования.

Изложение основного материала

В политической жизни общества отмечается наличие постоянно сталкивающихся необходимых и случайных явлений. Там постоянно возникают нестабильные, неустойчивые процессы, приводящие к тому, что спланированное развивается иначе, нежели было задумано первоначально [13].

На наш взгляд, основные положения теории синергетики относительно саморегуляции в ситуациях хаоса, особенностей взаимодействия между линейным и нелинейным мышлением могут быть применены к анализу и описанию взаимодействий между «правильными» и «неправильными» мирами применительно к мифологическому и политическому содержанию сознания [23]. При этом «правильный» мир видится как такой, который построен соответственно «вере в справедливый мир», в «неправильном» мире отсутствуют правила, а нравственность и адаптивность противоречат друг другу. «Правильные» и «неправильные» миры (тексты) составляют субъективный образ мира с взаимодополняющими друг друга образами, которые мирно сосуществуют на уровне повседневного сознания. Данное объединение противоречиво, и в то же время продуктивно воссоздает исходную амбивалентность и поддерживает полноту системы содержаний [23].

Анализируя особенности функционирования образа мира на разных уровнях сознания (несознательное, повседневное сознание и рациональный уровень) Е. Улыбина отмечает, что на уровне повседневного сознания расположена «точка выбора» (в ней допускается совместимость противоположностей и одновременное их сосуществование) [23, с. 108]. В данной точке образы «правильного» и «неправильного» миров складываются в единую картину мира, который отвечает принципу дополнительности Н.Бора. На уровне повседневного сознания противоречивость, как правило, не рефлексируется.

С. Сухих, Е. Хандамова в схему Е. Улыбиной ввели еще два уровня сознания – архетипический и духовный. Первый уровень слитный и допускает парадоксальную логику, особенности образа мира на духовном уровне – синергетичны и обеспечиваются посредством осознанного соединения противоположностей [21]. В модифицированной ими модели Е. Улыбиной отсутствует носитель репрезентации на духовном уровне (на уровне мифа это индекс, на уровне обыденного сознания – символ, на рациональном уровне рефлексивного сознания – знак). К тому же, синергетические особенности приписываются только одному уровню – духовному. Наше видение данной модели несколько другое и представлено в таблице 1.

Таблица 1

Соотношений уровней сознания, форм репрезентации и особенностей образа мира

В модели С. Сухих синергия присутствует только на духовном уровне, мы же считаем, что данный механизм имеет особенность опускаться от духовного уровня (у монаха-отшельника) до рационального уровня и даже до уровня обыденного сознания (у монаха «в миру»).

Исторически данное явление отображено В. Шубартом, который говорил о четырех архетипах исторических типов людей. «Гармонический человек воспринимает Вселенную как космос, одухотворенный внутренней гармонией, не подчиненный влиянию человека, созерцательный и любимый. Так чувствовали себя греки Гомера, китайцы времен Конфуция, христиане времен готики …. ». «Героический человек» (Древний Рим, романские и германские народы Нового времени) видит в мире хаос, который он призван упорядочить. «Аскетический человек» (индусы, греки-неоплатоники) переносит бытие как ошибку. В свою очередь «миссионер» чувствует призвание создать на земле божественный порядок, образ которого носит в себе (цитируется по [2, с 147-148]).

Согласно представленной выше модели на уровне обыденного сознания субъект погружен в проблему выбора между «правильным» и «неправильным» миром (текстами). Г. Котельников указывает на то, что проблема выбора «предполагает использование синергетического эффекта от взаимодействия ... и ведет к качественному улучшению результата» [9]. И. Добронравова обрисовывает ситуацию самоорганизации следующим образом: «в промежутках между бифуркациями система подчиняется макроскопическим законам ... в окраинах бифуркации, оказываясь в состоянии «неспокойного инобытия действительности и возможности», когда действительность содержит в себе разные и равновероятностные возможности, система, осуществляя случайный выбор, снова выходит на путь необходимости, действия причины» [6]. В синергетике динамика поведения точки выбора описывается «теорией катастроф».

На наш взгляд, у субъекта выбор между «правильным» и «неправильным» миром (текстами) происходит по тем же законам, и потому эти процессы надо описывать по законам бифуркации, теории атракторов и «теории катастроф» [23]. Точка выбора («сборки», бифуркации) позволяет вместить в себя многозначность, но в то же время, она есть неуравновешенной [20, с. 31], вмещающей в себя рациональное и иррациональное, линейное и нелинейное мышления [6; 7; 14]. В «точке сборки» «берут верх» законы нелинейного мышления, за пределами работает только линейное мышление, которое обеспечивает построение классических научных знаний, формирует религиозные взгляды, стереотипы и соответствующие им картины мира.

Д. Синянский утверждает, что в переломные для культуры моменты (читай, – в точках бифуркации) картины мира становятся первичными [19]. Объясняется это через механизмы существования картин мира, синергетических принципов и положения концепции В. Тарасенко [22]. Последняя постулирует создание культурой избыточного мира по отношению к природе и наличие фрактальных (хаотичных) блужданий как механизмов познания и создания нового (такое блуждание выступает в качестве самоорганизации и самоподдержки изменений) [19].

Таким образом, аналогом взаимодействия между различными уровнями сознания (архетип, миф, обыденное, рациональное и духовное) может быть взаимодействие между линейным и нелинейным мышлением, «правильным» и «неправильным» мирами и именно к этому взаимодействию применимы законы бифуркации, теории атракторов и «теории катастроф».

В современной науке особенности поведения линейных и нелинейных динамических систем описаны достаточно детально [13]. Подсистемы линейной системы слабо взаимодействуют между собой и практически независимо входят в систему. Ответ линейной системы на внешнее воздействие почти пропорционален этому воздействию. Линейные системы обладают свойством аддитивности, при котором целая система сводима к сумме составляющих ее частей. Однако известно, что в сложных системах (к которым относится и политическое сознание) условия линейности не выполняются, что и обуславливает необходимость изучать общие принципы возникновения и развития сложных динамических систем, описываемых более сложными, нелинейными моделями. Система нелинейна, если в разное время, при разных внешних воздействиях ее поведение определяется различными законами. Нелинейная система имеет устойчивые и неустойчивые стационарные состояния. Причем одно и то же стационарное состояние такой системы при одних условиях может быть устойчивым, а при других неустойчивым. Устойчивые стационарные состояния более присущи самой системе, а неустойчивые характеризуют моменты изменений в ней. Изменяющиеся нелинейные системы отличают множественность стационарных состояний, единство их устойчивости и неустойчивости. Это создает феномен сложного и разнообразного поведения, не укладывающегося в единственную теоретическую схему и, может быть, непредсказуемого в определенные периоды времени. Идея нелинейности включает в себя многовариантность, альтернативность выбора путей эволюции и ее необратимость. Нелинейные системы испытывают влияние случайных, малых воздействий, порождаемых неравновесием, нестабильностью, выражающихся в накоплениях флуктуаций, бифуркациях (ветвлениях путей эволюции), фазовых и самопроизвольных переходах [13].

Э. Афонин указывает на иррациональную форму, которую приобрел современный научный мир, благодаря междисциплинарному воздействию. При этом дедуктивный метод и холистическая, архетипичная парадигма пришли на помощь индуктивному методу и линейной парадигме. «Только в объединении этих парадигм и этих методов мышления – индуктивного и дедуктивного – можно постичь сложные процессы функционирования и развития социального [3, с. 31].

Нелинейные процессы невозможно надежно прогнозировать, ибо развитие совершается через случайность выбора пути в момент бифуркации, а сама случайность не повторяется вновь. Именно в таких системах чаще всего возникают синергетические явления [18, с. 8].

В существующих в психологии парадигмах, теориях и направлениях для «удержания» объекта анализа исследователи выводят его из точек бифуркаций, помещая в зону покоя, однозначности и удаленности от иных возможных вариаций и трансформаций, иного видения. В таком случае вопрос о методах исследования превращается в диалог о том, какая плоскость покоя («смерти») наиболее научна и правильна. А создание методик исследования – в построение «ловушек», которые при поимке объекта в прицел исследователя теряют связь со своим реальным функционированием, «умирают».

Даже попытки построения новой, постнеклассической методологии понимаются некоторыми исследователями, как создание другой, равновесной области, которая, пройдя этап перестройки (бифуркации), никак не взаимодействует с классической наукой и не допускает никаких взаимных переходов.

Если же мы помещаем субъекта в точку сборки (бифуркации, неуравновешенного равнодействия), то исследователь легко (также как и субъект, носитель сознания, образа и картины мира) может соскальзывать в своем анализе в картину мира классической науки, парапсихологию, религиозную картину мира, в картину мира обыденного сознания (мифические, «правильные» и «неправильные миры»). Но при условии, что делается это осознанно.

Возможно, это и есть первичный набросок новой, синергетической парадигмы постнеклассических психологических исследований, к которой необходимо применить методологические принципы «эволюционно-синергетической парадигмы» [4]. При этом отдельно встает вопрос о методах «психотехнического действия» [18], которые позволяли бы останавливать восприятие в отдельных точках сборки, улавливать и анализировать процессы, происходящие в них.

Учитывая современные наработки методологии исследований, синергетика от «роли системной рефлексии» [13] и мировоззренческой концепции [7] должна переходить к жестко ориентированной совокупности методологических принципов и понятий.

О. Митина показала, что операциональной моделью политического сознания общества могут выступать семантические пространства, построенные по результатам "шкалирования" политических партий, выражающих политические установки общества. Психосемантические методы позволяют моделировать пространство базисных категорий сознания (в нашем случае общественного) [13, с. 153]. При определенных исследовательских ухищрениях возможно исследование изменений состояний системы во времени, то есть последовательную смену ее состояний можно представить линией в фазовом пространстве (пространстве возможных состояний системы) или задать оператор, переводящий одну фазовую точку в другую [13].

При исследовании сознания и подсознательных аспектов, психосемантические методы имеют значительные преимущества в сравнении с традиционными опросниками, позволяя реконструировать неосознанные респондентами содержания глубинных пластов психического [15, с. 37]. Достигается это с помощью ассоциативного эксперимента, семантического дифференциала и многомерного шкалирования. Психосемантические модели, построенные с помощью этих методов, позволяют получить основные связи между образами сознания (архетипами, мифами или стереотипами) как отдельно взятого субъекта, так и «обобщенного» субъекта (коллективного бессознательного, общественного сознания). При том, что эти модели по своему характеру являются моделями содержательными [1, с. 72].

Примеры такого содержательного моделирования связей Архетипа Великой Матери методами психосемантики см. [8, с. 72].

При создании психосемантических методик могут быть использованы бинарные социальные шкалы, которые отображают различные аспекты архетипов. Например, Э. Афонин социетальные характеристики описывает шестью бинарными (биполярными) шкалами: экстраверсия – интроверсия, эмоциональность – прагматичность, иррациональность – рациональность, интуитивность – сенсорность, экстернальность – интернальность, экзекутивность – интенциональность [2, с. 231]. В подобном случае можно использовать конфирматорный (проверочный) факторный анализ, когда наличие факторов и их структура предполагается заранее, до осуществления самого анализа.

Выводы и перспективы дальнейших исследований

Идеи синергетики помогают осмыслить современное «кризисное» состояние в обществе и сознании человека и исследовать его методами постнеклассической науки.

При этом синергетика может выступать в роли мировоззрения (1), играть роль системной рефлексии, исходящей из присущего ей набора свойств (2) и служить своим математическим аппаратом и исследовательскими процедурами.

Линейное и нелинейное мышление, «правильные» и «неправильные» миры, различные уровни сознания, как и его наполнение, встречаются и сосуществуют в «точке сборки», в которой действуют законы нелинейного мышления. Адекватной моделью для изучения взаимодействия являются законы бифуркации и положения «теории катастроф». За пределами «точки сборки» действуют законы линейного мышления, которые описывают классические научные знания, устоявшиеся религиозные взгляды, стереотипы.

Список литературы

1. Артемьева Е.Ю. Семантические измерения как модели // Вестн. Моск. ун-та. Сер.14, Психология. – 1991. № 1. – С.61-73.

2. Афонін Е.А., Бандурка О.М., Мартинов А.Ю. Соціальні цикли: історико-соціологічний підхід / Українське товариство сприяння соціальним інноваціям, Українська технологічна академія. – Х.: Вид-во «Титул», 2008. – 504 с. – («Відкрита дослідницька концепція»; Вип. № 5).

3. Афонін Е., Донченко О. Проблема психологічного феномена проекції в політиці // Політичний менеджмент. – №4, 2009. – С. 28-43.

4. Буданов В.Г. Методология синергетики в постнеклассической науке и в образовании. Изд.3, доп. – 2009. – 240 с.

5. Венгеров А. Синергетика и политика. // Общественные науки и современность. – 1993. N4. – C. 55-69.

6. Добронравова И.С. Синергетика: становление нелинейного мышления. 1990 [Электронный ресурс] // Режим доступу : http://www.philsci.univ.kiev.ua/biblio/dobr.html 

7. Добронравова І.С. Філософія науки. Синергетика як нове світобачення [Электронный ресурс] // Режим доступу : http://sophia.nau.edu.ua/library/text/dobronr.html

8. Игнатьева А. Реконструирование методами психосемантики представлений об Архетипе Великой Матери и ролевых позиций студенток-психологов // Материалы докладов XV Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» / Отв. ред. И.А. Алешковский, П.Н. Костылев. [Электронный ресурс] – М.: Издательство МГУ; СП МЫСЛЬ, 2008. – 1 электрон. опт. диск (CD-ROM) // www.lomonosov-msu.ru/2008/18_13.pdf

9. Котельников Г.А. Теоретическая и прикладная синергетика. – Бєлгород: Белгтасм; Крестьянское дело, 2000. – 162 с. // Режим доступа : http://spkurdyumov.narod.ru

10. Клочко В.Е. Психосинергетика: настоящее и будущее психологи // Материалы конференции "Человек в психологии: ориентиры исследований в новом столетии", (20 апреля 2001 года). Караганда: Изд-во Каргу, 2001. С. 101-110.

11. Крылов В.Ю. Психосинергетика как возможная новая парадигма психологической науки // Психологический журнал. Т.19, № 3, 1998, с. 56-62.

12. Куєвда В. Міфологічні джерела української етнокультурної моделі: психологічний аспект. Монографія. – Донецьк: Український культурологічний центр, 2007. – 264 с. // доступу : http://www.ukrlife.org/main/evshan/kuyevda.html

13. Митина О.В., Петренко В.Ф. Синергетическая модель динамики политического сознания // Режим доступа : http://www.iprofit.ru/books/88483.html

14. Пасніченко В.В. Особистість між «правильним» та «неправильним» світами: катастрофа чи рівновага? // «Розвиток наукових досліджень – 2007»: матеріали третьої міжнародної науково-практичної конференції, м. Полтава, 26-28 листопада 2007 р.: – Полтава: Вид-во «ІнтерГрафіка», 2007. – Т. 5. – c.102-104.

15. Петренко В.Ф. Введение в экспериментальную психосемантику: исследование форм репрезентации в обыденном сознании. М., 1983.

16. Петренко В.Ф. Митина О.В. Психосемантическое исследование политического менталитета (Россия 1991, 1993 гг.) // Общественные науки и современность, 1994, N 6, с.42-45.

17. Пригожин И. От существующего к возникающему. Время и сложность в физических науках (пер. с англ). М., 1985.

18. Пузырей А.А. Культурно-историческая теория Л.С.Выготского и современная психология. – М.: Изд-во МГК, - 1986. – 116 с.

19. Синянский Д.А. Картина мира и кризис современной культуры. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. – Ростов-на-Дону. 2002. // Режим доступа : www.prometeus.nsc.ru/biblio/crisis/s.ssi

20. Стюарт И. Тайны катастрофы: Пер. с фран. – М.: Мир, 1987, 76 с.

21. Сухих С.А., Хандамова Е.Ф. Структура имплицитной коммуникации // Теоретическая и прикладная лингвистика. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 3. Воронеж, 2002. «Аспекты метакоммуникативной деятельности». // Режим доступа : http://tpl1999.narod.ru/webtpl2002/contentstpl2002.htm

22. Тарасенко В.В. Познание как фрактальное блуждание в мире. – М., 2000. // Режим доступа : www.philosophy.ru/lib/philyaz/philyaz_534.html

23. Улыбина Е.В. Психология обыденного сознания. – М.: Смысл, 2001. – 263 с.

Ссылка для цитирования:

Пасніченко В.В. Синергетичні механізми взаємодії міфологічної й політичної свідомості // Теоретико-методологический семинар «Архетипика и государственное управление». – 13-14 июля 2010 г. (г. Феодосия) // Публічне управління : теорія та практика : збірник наукових праць Асоціації докторів наук з державного управління. – Х. : Вид-во «ДокНаукДержУпр», 2010. – № 3-4. – С.351-357.

Адрес статьи на украинском языке: http://www.academy.gov.ua/NMKD/library_nadu/(13)/b4d2479f-c160-4aa4-a5b8-fecbe5fa5b0f.pdf